Беременный король
Автор на обложке: Девдутт Паттанаик.
ISBN 978-5-903084-30-2
384 c., формат 140х200 мм
Это книга – сказка. Несмотря на то, что не все персонажи книги полностью выдуманы, ситуации, случаи и диалоги этого повествования являются продуктом авторского воображения, и их не следует воспринимать как реальные. Они не нацелены на то, чтобы описывать действительные события или изменять полностью вымышленный сценарий.
Эта книга – первая работа автора в жанре художественной литературы.
Ниже – фрагмент из книги.
…Шилавати слушала и впитывала все эти речи. Истинный сын? Кто же в таком случае Ила? Ложный сын? Что это значит? Она не спрашивала. Она предоставляла возможность задавать вопросы своему младшему брату, наследному принцу.
Ахука всегда обсуждал темы, которые по его просьбе поднимались в сабхе, со своим сыном. Джанаки считали, что такие обсуждения являются частью королевского образования. Они позволяли юным принцам осознавать, насколько сложна та или иная проблема: как можно отличить факт от вымысла, истину от восприятия. Формального понимания дхармашастр, изучаемых под руководством Ачарий, никогда не было достаточно. Дхарма была чем-то большим, нежели просто книжным знанием.
Вопросы всегда представлялись в форме загадок: «Загадки шестидесяти четырёх Йогинь».
– Шестьдесят четыре Йогини являются служанками Шивы и Шакти. Они держат трон. Сидящий на нём становится Чакраварти, правителем мира. Но чтобы сесть на него, необходимо разгадать шестьдесят четыре загадки шестидесяти четырёх Йогинь. Это не простые загадки. На них нет чёткого ответа. Ответы зависят от места и эпохи. Уместные ответы те, которые гарантируют стабильность и предсказуемость всегда и везде.
Пока только Бхарата сумел разгадать все загадки. Он был единственным Чакраварти. Остальные представители нашего рода – Раджи; наша дхарма удовлетворяет большинство людей, но не всех, – говорили отцы рода Джанака сыновьям рода Джанака.
Однажды, обратившись к особо трудному случаю, рассматриваемому в его сабхе, Ахука задал Набхаке следующую загадку.
«Двадцать третья Йогиня спрашивает человека, претендующего на трон: «Кто отец ребёнка Рохини? От кого она забеременела – от своего дряхлого мужа, лицо которого испещрено морщинами, или от молодого человека, помощника мужа? Оба заявляют о своём отцовстве.
Настоящими обвиняемыми и ответчиками в данном случае являлись Вайшьи. Муж был старым пастухом; любовник был дальним родственником, помогавшим старику кастрировать молодых быков. В идеале, случай должен быть рассмотрен советом старейшин общины Вайшьев, поскольку как обвиняемый, так и ответчик принадлежали к одной варне. Царей Илавриты просили вмешиваться только в тех случаях, когда в разбирательствах принимали участие представители двух варн,или когда дело не имело прецедентов, как в данном случае.
– Это простой вопрос, – заявил Набхака. – Несомненно, отец – это мужчина, семя которого оплодотворяется в лоне женщины. Отцом является молодой прохвост, работник.
– Если бы всё было так просто и понятно, Йогини не стали бы задавать подобный вопрос, – подумал Ахука, разочарованный необдуманным ответом сына. Он вспомнил молодого помощника в суде, который едва ли был прохвостом; скорее – юношей, изнемогающим под бременем желания. Из-за спины Набхаки раздался тихий голос. Он принадлежал Шилавати:
– Скажи мне, брат, кому принадлежат побеги на поле? Тому, кто сеет семена, или владельцу поля?
– Какой мудрый вопрос! – подумал царь Аванти. Он посмотрел на Набхаку и увидел, как тот опять же поторопился с ответом:
– Владельцу поля, конечно!
– Рохини – поле; её муж – владелец; ученик – просто человек, посадивший семя. Разве не этому учит дхармашастра? Возможно, она не любит своего мужа, но только он может быть отцом её ребёнка. Набхака потерял дар речи. Ахука был впечатлён. Шилавати посчитала более важным институт брака, нежели сердечные прихоти. Она утвердила превосходство закона над желанием. Такая позиция положила начало дхарме; дхарма привносила в жизнь элементы стабильности и предсказуемости.
– Как давно ты читаешь дхармашастры, дитя моё? – спросил он Шилавати.
– Я никогда их не читала. Но я внимательно слушаю всё, что вы говорите, – ответила Шилавати. Ахука улыбнулся, светясь гордостью.
– Я не согласен с её ответом, – заявил Набхака, немного раздражённый тем, что сестра превзошла его. – Культура бессильна изменить природу вещей.
– В природе нет жены, – сказал Ахука. – Мужчина может соединиться с любой женщиной, а женщина – с любым мужчиной, при условии, что он наделён мужской силой, а она согласна. Так было в эпоху, предшествовавшую рождению Шветакету, который видел, как его мать соединяется с несколькими мужчинами прямо у него на глазах. Он хотел знать, плодом какого семени он является. Мать не могла дать ему ответ. Поэтому Шветакету создал законы, согласно которым женщины должны быть опекаемы отцами до замужества, мужьями после замужества и сыновьями – когда они становятся вдовами. Вот почему сегодня ты знаешь, что я твой отец, а я знаю, что ты мой сын.
– Отец, в природе отсутствует такое явление, как царь, – сказал Набхака. – Какой закон обязывает меня быть царём после тебя? Почему я не могу быть поэтом, играть на флейте и музицировать на берегах Сарасвати?
– Занятия музыкой – удел Шудр, – заметил Ахука, задетый вопросом сына. – Ты должен быть царём, поскольку я, твой отец, являюсь царём. Все люди должны следовать образу жизни и выполнять обязанности своего сословия. Сыновья Брахманов должны быть Брахманами. Сыновья Кшатриев должны быть Кшатриями. Сыновья Вайшьев должны быть Вайшьями. Сыновья Шудр – Шудрами. Это варнадхарма. Она обеспечивает непрерывность развития – от прошлого к настоящему. Гарантирует предсказуемость. Но прежде чем ты станешь царём, мы должны найти тебе жену, которая родит тебе сына. Такова ашрамадхарма, следовать которой обязаны представители всех варн. Это система, в рамках которой человеческая жизнь делится на четыре четверти. Сейчас длится первая четверть твоей жизни. Ты – брахмачари, ученик, который готовится к жизни в обществе. Я же нахожусь на втором этапе своей жизни; я – грихастхи, домохозяин, живущий в обществе. Когда твоя жена родит тебе сына, наступит третья четверть моей жизни, и я стану ванапрастхи, живущим в обществе учителей-отшельников вдали от цивилизации, и буду постепенно обрывать связи с обществом. Как только ты станешь дедом, начнётся заключительная четверть моей жизни – я стану санньяси, отшельником, и отрекусь от всех мирских вещей. Жизнь в Илаврите основана на принципах варнаашрамадхармы. Эта система была учреждена Ману. Все Манавы, включая тебя, обязаны ей следовать. Она делает из животных людей.
– Если вся моя жизнь была предрешена, тогда зачем Праджапати дал мне сердце? Наделил меня способностью мечтать? Наполнил моё сердце музыкой? – Глаза Набхаки выдавали его гнев. – Когда я буду жить своей собственной жизнью?
Ахуке не нравились причитания сына.
– После того, как выплатишь долги, – холодно ответил он. – Сам факт твоего существования означает, что ты обязан тем, благодаря кому твоё существование возможно. Спроси у своей сестры о том, как тебе повезло. То обстоятельство, что ты старший, а не младший – другой долг. То, что ты мой сын, сын короля, а не сын священника или гончара, также означает долг.
Мы кругом должны. Долги связывают нас с миром и друг с другом, заставляя жить ради ближних. Разрывая узы обязательств, ты разрушаешь всю структуру общества, сын мой. Помни, что твоя судьба, принимаешь ты её или нет, есть не что иное, как твой собственный долг, который ты сознательно или бессознательно навлёк на себя либо в этой жизни, либо в прошлом существовании. Ты должен заплатить долги. В этом состоит весь смысл жизни Арьев. В этом заключена сама суть дхармы. Следовать ей – удел людей благородных.
Как много долгов, которые нужно выплачивать! Долги перед предками, семьёй, кастой, родной деревней, небожителямиДэвами, Асурами, обитателями подземных миров, Апсарами, обитательницами рек, Риши, хранящими мудрость Веды.
– Наступит ли время, когда я стану петь песни своего сердца и бродить по речным берегам? – спросил Набхака.
– Ты всегда можешь петь по вечерам, когда собрание сабхи завершено, и у тебя есть время для общения с жёнами, – мягко сказала Шилавати, потрепав брата по плечу.
– А ты, сестра, как ты достигнешь компромисса? – резко спросил Набхака, убирая её руку с плеча. – Как ты станешь править, когда они заставят тебя выйти замуж?
Набхака не хотел причинять боль своей старшей сестре. Но он хотел, чтобы она испытала его чувства – боль от того, что мечты приносятся в жертву на алтаре дхармы. Он увидел в её глазах слёзы. Она знала, что, подобно тому, как мужчина связан долгом, накладываемым родом, женщину связывает долг, накладываемый её телом. Эти обязательства определяются при рождении и являются непреложными.
– Речь не идёт о компромиссе, брат, – сказала Шилавати, сдерживая слёзы. – Речь идёт о жертве. Суть дхармы состоит в том, чтобы пожертвовать собой, благодаря чему все остальные смогут выжить.
Другая загадка (про Лакшми и Алакшми + ответ) здесь
Статьи Дэвдутта Паттаника: